Верховья оврага, где течёт безымянный ручей (впадает в Мал. Буян на ЮЗ от села) с многочисленными глубокими крутосклонными отвершками – настоящий тренировочный полигон. Если замерить скорость нашего там передвижения, то получилась бы, наверное, отрицательная величина: шаг вперед - три шага назад. А ещё вбок и вниз. А потом – вверх. Вниз – на по .., по-разному получалось. А вверх – на четвереньках.
В этом овраге мы обедали рядом с оборудованным родником на левом склоне. Но дебет источника столь незначительный, что воду мы брали из «основного» ручья, начинающегося выше по оврагу. Здесь-то воду можно было черпать, хотя бы, кружкой, да и то, благодаря импровизированному «мостику». А вот в глухом Студёном овраге ручьи либо совсем мелкие, либо берега – когда крутые, а когда топкие – не позволяли дотянуться до потока. Поэтому, остановившись на ночлег, первым делом подыскали на ручье сужение русла и соорудили из пары брёвнышек «плотину».

Обычно ручьи начинаются «на мокром месте» - зыбучем участке склона или вытекают из болотца. На одном таком густо заросшем зеленью «источнике» в овраге отдыхал какой-то крупный зверь, с шумом ломанувшийся через кусты при нашем появлении. Интересно, кто это был? Интересно. Но не настолько, чтобы бежать за ним. А то получилось бы, как в анекдоте: - Попал .., не попал … - Ну, ты, мужик, попал!
Вообще, живность мы только слышали. Да и сложно не услышать, когда косуля совсем рядом орёт дурным голосом. Если не знать, кто это, запросто можно испугаться, особенно, в сумерках, в глухом мрачном овраге, когда отошёл в сторонку от лагеря…
Впрочем, кое-какую живность мы всё-таки видели. А ещё – «неживность»: дважды встречали следы пиршества хищников, оставивших от косуль только ножки, даже без рожков, поскольку дело, очевидно, было зимой. Кстати, прошлую зиму, помнится, писали о разбойничающей в Ставропольском районе стае бродячих собак, заваливших несколько десятков косуль.

Из птиц – вездесущие дятлы, кукушки, утки, вяхирь. А ещё – вОроны, даже скорее, воронихи – настолько шумно и бестолково они себя вели.
Мы же себя вели аккуратно. Костры разводили с осторожностью, на ночь огонь не оставляли, а уходя со стоянки, предварительно заливали кострище до состояния «хлюпы», затаптывали в эту жижу несгоревшие головни, а потом ровную площадку засыпали лесной подстилкой. Цветы не рвали, гнёзда не разоряли, зверей не пугали … почти. И даже устраивали благотворительные концерты. Вернее, один. Заслушавшись Роминой флейтой, даже косуля перестала рыкать.
В верховьях Студёного оврага нормальным людям делать нечего. Так то – нормальным… Мы бывали здесь в разные сезоны, в том числе, и на июньские праздники, и убедились, что лето – худшее время для не то, что прохождения по Студёному, а просто для его пересечения: густой подлесок и кустарник, высоченная трава с преобладанием крапивы скрывают валежник, болотину, промоины и рытвины; ширина извилистого ручья с топкими берегами не позволяет его перепрыгнуть, а обилие комаров/мошек/мушек требует накомарников. В этот раз, слава богу, комаров было совсем немного, а в остальном…
Погода благоволила к нам, затяжной дождь шёл только безветренной ночью с воскресенья на понедельник и закончился в седьмом часу утра. Я даже позволил себе вспомнить примету: Если с утра в безветрие – дождь, то к обеду будет хорошая погода. Так оно и случилось. К обеду. А вот про ПОСЛЕ обеда в примете ничего не сказано. И как только мы собрались выходить в сторону села, откуда ни возьмись, набежала туча и 15 минут поливала нас частым дождём. А мы на обеденном привале вылили воду из обуви, насколько могли, отжали и посушили (чать, в цивилизацию выходим!)носки и штаны… Успели ...
В общем, всё, как всегда.
Туризм – лучший отдых!