Видели двух зайцев, полторы косули (Володя узрел её целиком, а я – только филейную часть, мелькнувшую за молодыми сосёнками). А уж следов копытных – косуль, лосей и кабанов – по дороге было стоооолько!

Особенно много было натоптано по снежной пороше вокруг луж на дороге. Тут и лисички отметились. Но … Идёт, значит, зверьё на водопой, идёт знакомою тропой, а там – и око не видит, и зуб неймёт: лужи-то замерзли! В нескольких местах копытные всё-таки ледок пробили; мы за них порадовались.

Правда, наше доброе отношение не все оценили. Из леса на нас рыкала косуля - наверное, раз десять, да громко так, грубо – сразу и синички притихли, и ворон замолчал.
Лес не везде был парковый, поэтому шли большей частью по дорогам. На обочинах и в лесу – насколько глаз доставал – во многих местах следы кабаньих раскопок. Даже в сосняке хрюшки порылись, хотя там уж точно желудей нет…

Во всяком случае, когда место под костёр расчищал, ни одного дубового плода не видел. Зато других «плодов» было достаточно – в рюкзаках. И после опустошения плодовитых рюкзаков пасмурное небо словно просветлело и дальние дали растуманились.
До обеда шли три часа, потом – ещё два. Нашагали 15 километров.
Утром с Поляны уезжали и вечером в Самару въезжали уже затемно. Зима, однако!
PS. В лифте соседка с седьмого этажа повела носом в мою сторону и так радостно: Ой, костром пахнет!